С первыми лучами солнца бледный и опухший Панфило, избранный королём дня, сделал большой глоток огуречного рассола и поприветствовал собравшихся такими словами:
- Любезные друзья, девять дней мы беседовали о всякой фигне, услаждая слух друг друга байками и небылицами из жизни электората и, вот, десятый я предлагаю сделать последним (по крайней мере, в обозримом будущем), попить недельку кефира и боржоми, ибо, не каждая печень выдержит столь глубокое погружение в мир человеческих страстей и страданий. Властью, данною мне собравшимся здесь почтенным сообществом, повелеваю беседовать сегодня о вещах полезных и приятных для души и общества, а именно, о щедрости и любезности. Со своей стороны я начну день рассказом о человеке, с которым однажды свела меня судьба.
Панфило налил в фиал виноградной водки, в несколько глотков выпил и начал своё повествование:
- Ехал я однажды, граждане, по каким-то своим надобностям из Парижа в Берлин и, где-то в окрестностях Фершампенуаза увидел человека в чёрном рубище, резво топающего по дороге. Когда моя повозка догнала его, он обернулся и знаком попросил меня остановиться.
- Не будет ли столь любезен почтенный рыцарь подвезти меня, несчастного избирателя, ведущего жизнь бедную, почти монашескую? - поприветствовал он меня.
- Садись, поселянин, - ответил я ему. - ибо, еду я один, а лошадей у меня много, они и не заметят увеличившейся нагрузки на колёса. Опять же, мне завсегда приятнее ехать с пассажиром, ибо, пассажир развлекает извозчика беседой и не даёт ему задремать и направить лошадей с дороги в пропасть. Влезай в повозку.
Прохожий не заставил себя упрашивать, влез в повозку и долго развлекал меня рассказами о своей тяжелой несчастной жизни. Когда я уже готов был вышвырнуть его на дорогу, расстроенный расказами из его жизни, он вдруг воскликнул:
- Постой, рыцарь! Останови своих коней!
Я остановился и мой пассажир, выскочив из повозки, побежал к обочине. Там некто, видимо, часто ожидавший в этом месте общественного дилижанса, сделал импровизированную скамью из четырёх кирпичей и обломка доски. Схватив означенные строительные материалы, он перенёс их в мою повозку со словами:
- Я беден, рыцарь, и в моём доме даже этот предмет мебели будет выглядеть как роскошь.
Ничего не сказал я своему спутнику, ибо, вид он, действительно, имел достаточно небогатый.
Ну, едем мы, значится, дальше. Спутник достаёт меня рассказами о своих бедах и злоключениях и вдруг опять просит остановиться. Он убегает к обочине и возвращается с драным ковриком для вытирания ног, какие обычно бывают у входных дверей в любое палаццо. Видать, сарацин какой обычно ожидал в том месте омнибуса или индус - у них есть обычай сидеть на ковриках, скрестив ноги. Бросает он свою добычу мне в повозку и едем дальше.
- Беден я, - говорит он мне. - И этот коврик будет мне украшением моего скромного жилища.
Ну, жалко мне, что-ли: пусть бедняга украсит свой дом хотя-бы таким ковриком. Снова слушаю я как невыносимо тяжела жизнь моего попутчика и, вдруг, снова просит он меня остановиться. На сей раз он притащил в мою повозку с обочины зайца, задавленного какой-то телегой пару дней назад.
- Беден я, - сказал он мне, - А этот заяц послужит мне чудесным, поистине праздничным обедом.
Промолчал я и на этот раз, ибо, недостойно запретить голодному насытиться, пусть и не очень приятной на вид едой. Едем дальше. Я слушаю нытьё этого паразита, заяц невыносимо благоухает и снова мой пассажир просит остановиться. На этот раз он тащит в повозку с обочины обломок дерева.
- Беден я, - смущённо говорит он мне, и даже дров не имею, чтоб обогреть своё жилище, а тут такая удачная находка!
Ну, доехали мы, наконец, до его жилища, причём, мне пришлось съехать с наезженого большака и протрястись миль тридцать по грязной, разбитой полевой дороге. Там несчастный горячо поблагодарил меня, желая мне всяческих благ и, расчувствовавшись, со слезами на глазах произнёс:
- Спасибо тебе большое, добрый рыцарь за то, что ты подвёз меня до дома, сделав большой крюк от своего пути. Я тебя полюбил и щедро одарю за это! Забирай, мой друг, всю мою добычу и не благодари меня!
И скрылся в кущах. А я остался один с полной повозкой добра, как то, четыре кирпича, кусок доски, рваный коврик для вытирания ног, обломок дерева и дохлый заяц.
Community Info