С Новым Годом!

— Евгения Станиславовна, а можно мы тоже будем наряжать зал? Почему только  девчонок с урока отпустили? Мы с Пашкой лучше можем! И елку нарядить и гирлянды  повыше развесить.

— Назаров. Тебе. Нельзя. Сколько раз ни пытались  доверить тебе, ты каждый раз все портил.

— Да, Евгения Станиславовна,  когда это было-то? Сто лет назад! Давно уже никто на меня не жалуется. Ну, чего  вы, честное слово, на меня бочку катите? Я все в лучшем виде сделаю! 

— Ну, хорошо, Назаров, идите вместе с Котельниковым. Стулья поможете девочкам вынести. Но только без лишней самодеятельности. И девочек чтоб мне не обижали!  

— Без базару, Евгения Станиславовна! 

Через два часа классный  руководитель 9А пришла проверить, как идут дела по украшению актового зала, в  котором вечером будет новогодний концерт и дискотека для старшеклассников.  

Её класс постарался на славу. Елка, стоящая по центру зала, была  разряжена и мигала лампочками, стены и штора, прикрывающая облезлый задник сцены, тоже были  в шарах, бантах и мишуре. Перед сценой на растяжках под потолком висела праздничная гирлянда с флажками-буквами «С Новым Годом». 

Евгения Станиславовна повздыхала, не  найдя вторую такую же гирлянду и закрыв зал пошла искать двух обормотов, куда-то  её припрятавших. Пока искала, забыла, зачем шла. Вернулась к себе в кабинет за  пальто и сумкой. Пора было домой, переодеться и вернуться на праздник.  

Вечерняя школа встретила её суетой и радостным кипишем подростков.  Кто-то уже бегал нарядным по коридорам, кто-то готовился выступить со сцены. Все  ждали её, чтоб наконец открыла зал и впустила табор внутрь. 

Минут через  двадцать суета наконец-то сменилась упорядоченным действием. На сцене  выстроилась местечковая танцевальная труппа десятиклассниц. Изготовились махать  в такт руками и вскидывать ноги за уши в балетных па. Лицом изобразили лебединых  щелкунчиков (что смогли) и вскинули глазки вверх.

Секунд десять, пока шла  вступительная музыка, все было отлично. А потом неожиданно испортилось. Весь  балет рухнул, не успев поднять ноги. Девицы корчились на полу в истерическом  припадке и тыкали пальцами в потолок. 

Зал и рад бы поддержать веселую  компанию, но потолок был без намеков на юмор. Народ пялился вверх и недоумевал. Директор была  недовольна больше всех. Она первая залезла на сцену, чтобы выяснить, каким ветром надуло смех в школьниц. 

И уже оттуда, со сцены, посмотрела на  потолок. Точнее на гирлянду, висящую перед сценой. А тааам..., там тоже были  флажки-буквы. Нашлась вторая гирлянда. Ее разобрали на отдельные элементы и  присобачили с изнаночной стороны, не видной из зала, но чудесно читаемой со  сцены. 

— громко прочитала она, подивившись про себя, как  затейливо иногда складываются совершенно банальные буквы.

Назарова наградили двойкой за поведение, тремя поцелуями за кулисами от трёх разных  балерин и завистливыми взглядами прочих старшеклассников.